<…> Мне много говорили о разрушениях, произведенных наводнением на Смоленском кладбище, и я направился туда Гаванским полем. <…> Через заднюю калитку я попал в неприглядную местность отдаленных разрядов Смоленского кладбища. Печальная картина разрушения предстала моим глазам: повалившиеся заборы, упавшие и покосившиеся кресты, могилы, покрытые глыбами льда, валяющиеся в беспорядке венки, все это производило, в этом и без того невеселом месте, угнетающее впечатление. Долго бродил я среди этих бедных, полуразрушенных могил. Какая-то дряхлая старушонка ходила все по одному месту, то наклоняясь и во что-то старательно всматриваясь, то беспомощно разводя руками и о чем-то вздыхая. Невольно заинтересовавшись, я подошел и спросил, что она тут делает. – Да вот, батюшка, могилку мужнину разыскиваю, и место, как будто, то самое, хожу-хожу вот уж сколько времени, а могилки нет как нет! Крестик у меня на ней был, сама-то я неграмотная, а, кажись, и надпись была, а вот не сыщу! Я спросил ее фамилию и попытался помочь ей разыскать могилу; долго скитались мы, то и дело проваливаясь между оставшимися от наводнения, нагроможденными одна на другую льдинами, но все розыски наши были тщетны: могилы так и не оказалось. – Шестнадцать годочков могилку-то его берегла, да вот не привел Бог вместе лечь, – промолвила старуха и уныло поплелась восвояси. Мне тоже здесь больше нечего было делать и я отправился обратно. <…> [Подпись:] С. П-в текст с купюрами